Письмо живым людям - Страница 68

К оглавлению

68

— Да, конечно, — ответил Мэлор бесцветно и двинулся к ней, мимоходом выключив кристаллофон.

— И когда? — спросила она очень спокойно, пробежав глазами скупые серые строки. Мэлор обернулся к Карелу. Карел помялся.

— Сейчас, — сказал он. — Они прислали катер.

Бекки прикрыла глаза. Зачем же это, подумала она. Зачем же тогда все, если потом вот так?

— Я с тобой, — сказала она.

— Двухместный катер с пилотом, — сообщил Карел виновато. — Скоростной.

— Завтра, — предложил Мэлор.

Карел пожал плечами.

— Смотри, голова, — проговорил он. — Там ясно сказано.

— Но я не хочу никуда!

— Да что ты паникуешь?

— А больше радио не было? — спросила Бекки.

— Да нет, только вот с пилотом переслали. А что?

— Корабли, — выговорил Мэлор. — Тут ни слова про корабли.

— Дались вам эти корабли! — взбеленился Карел. — При чем тут корабли?

— Только не тяни, — сказала Бекки.

Мэлор судорожно глотнул, глядя на нее.

— Я… — сказал он петушиным голосом.

Провожать его к переходу пришли все, и каждый пожал ему руку, ведь это было очень странно — чтобы вот так кого-то отзывали вместо ответа. А Бекки поцеловала его, глядя совершенно завороженными, бездонно-черными от боли глазами.

— Я скоро, — бодро пообещал Мэлор. — Одной ногой там, другой, сами понимаете, уже обратно здесь. Ты тут… это… будь мне верна.

Ее губы задергались, пытаясь улыбнуться в ответ на его вымученную шутку. Не смогли. Тогда она отрывисто закивала, стряхнув слезинки с ресниц, и почти беззвучно прошептала что-то вроде «Мир фар дайн пуным…».

— Что? — шепнул Мэлор. Она покраснела:

— Старое-старое заклинание. Ужасно старое. Значит, у тебя все будет хорошо.

— У нас все будет хорошо, — сказал Мэлор.

— Пусть будут мне твои беды, — перевела Бекки.

Глава II
Решение

Ринальдо

— Только еще раз хочу вам напомнить, — сказал Чжуэр. — Председатель Комиссии буквально несколько часов назад потерял друга и перенес в связи с этим тяжелейший сердечный приступ. Прошу вас, как бы ни сложился разговор, быть предельно корректным и тактичным.

— Я понимаю, — ответил Мэлор. — Но, знаете… это единственное, что я понимаю.

Наглухо затянутый в плотный черный комбинезон, Чжуэр открыл перед ним дверь. Его высокие ботинки, в которые были заправлены штанины, отчетливо и басовито поскрипывали на каждом шагу.

— Я тоже не все понимаю, Мэлор Юрьевич, — сказал он. — И тоже не все знаю. Для того вас и пригласили сюда, чтобы все мы могли окончательно разобраться в этой тягостной ситуации.

— Да что случилось-то? — вспылил Мэлор. Чжуэр ответил едва слышно:

— Тише…

В сумеречной бездне кабинета, за громадным столом сидел миниатюрный человек, и чем ближе подходил Мэлор, тем сильнее сжималось его сердце от какого-то непроизвольного, инстинктивного сострадания. У человека за столом было меловое лицо и больной взгляд. Он, очевидно, нуждался в помощи; Чжуэр мог бы не говорить ни слова — Мэлор чувствовал, будто в руках у него оказалась хрупкая до прозрачности драгоценная ваза, которую малейшее неверное движение, даже громкий звук могли истребить.

Талантливый мальчик был растерян и напуган и, кажется, возмущен немного. Его оторвали от его девочки и его установки, принесшей ему успех там, где многие мэтры сломались, и позвали к трясущемуся мертвецу невесть зачем; а действительно — зачем? Ринальдо теперь никак не мог ответить себе на этот вопрос и, глядя на приближающегося Мэлора, все пытался — до дрожи в пальцах — заставить себя вспомнить или заново сообразить, для чего он хотел видеть того, кто невольно убил более двухсот тысяч людей за три дня. Не вспоминалось. Мысль снова, как во времена споров с Чанаргваном, бессильно хлопала о какую-то твердь, и не было возможности сформулировать логическое обоснование для этой встречи. Просто оставлять мальчика в неведении — неэтично. А последствия? Мэлор подходил, Ринальдо видел, что с каждым шагом он идет все осторожнее, все бережнее, почти на цыпочках, — заботливый мальчик, славный мальчик, — и руки Ринальдо, упрятанные на подлокотники кресла, дрожали все сильнее от панического желания вызвать Чжуэра и крикнуть ему: «Уведите! Встреча нецелесообразна!»

— Здравствуйте, Мэлор Юрьевич. Присаживайтесь.

— Здравствуйте…

— Эксперты Комиссии ознакомились с привезенной вами документацией. Правильно ли я их понял, что создание установки для надпространственной связи — это дело недель, если не дней?

Мэлор пригладил волосы. Оправил свитер.

— Скорее все же недель. Удалось пока поймать лишь общий принцип, он нуждается в экспериментальном подтверждении. Скажите — во время стартов…

— Верно ли я понял экспертов, что фон обломков нейтрино, возникающий при работе ваших генераторов, рассасывается в пространстве почти мгновенно после выключения?

— Да. Правильно.

— На ночь ваша установка выключалась?

— Конечно.

Как просто, подумал Ринальдо с тоской. Если бы мы назначили старты на после девяти вечера, ничего бы не случилось. Вообще ничего. Пути бы не пересеклись. Но час стартов казался не играющим никакой роли, и когда кто-то сказал: шестнадцать — теперь даже не вспомнить кто, хотя по записям дебатов имя можно восстановить без труда, — ни одного контрпредложения не последовало. Шестнадцать так шестнадцать…

— Что с кораблями? — глухо спросил Мэлор.

68